Выходил прогуляться, встретил на Брайтоне знакомого, из давней тусовки моей тогда будущей жены. Он меня узнал, я его не узнал бы - загорелый, побрит наголо, одет по-пляжному, в шортах и гавайке, в темных очках вроде тех, что летчики носят. Когда меня с ним знакомили, он был студентом и одевался, как бедный студент - брючки, свитерочек, правда, седеющий студент, пересидевший свою студенческую визу на много лет. Искал себе тогда жену с гражданством, не находилась никак подходящая. Вскоре его депортировали на родную Украину. Теперь снова здесь, значит.
- Как тебя впустили? - спрашиваю.
- Не впустили.
Он в прошлом году, когда Трампа выбрали, рванул в Гватемалу, оттуда перебрался в Мексику, из Мексики пешком перешел границу где-то там, где наш Дональд собирается строить великую стену. Снова ищет американку. Снимает комнату в том же доме, где его когда-то схватили злые агенты ICE.
- Два раза в одну воронку не попадает.
- Как тебя впустили? - спрашиваю.
- Не впустили.
Он в прошлом году, когда Трампа выбрали, рванул в Гватемалу, оттуда перебрался в Мексику, из Мексики пешком перешел границу где-то там, где наш Дональд собирается строить великую стену. Снова ищет американку. Снимает комнату в том же доме, где его когда-то схватили злые агенты ICE.
- Два раза в одну воронку не попадает.