Банзай

Недавно здесь была "Оптика", настолько безобразная внешне, что только человек с очень плохим зрением догадался бы туда заглянуть. Видимо, этот нехитрый маркетинговый ход успешно привлекал соответствующую клиентуру: магазин был открыт, сколько я себя в Бруклине помню, и, вероятно, существовал и раньше. Но все когда-то заканчивается. "Оптика" закрылась, вывеску сняли, и под ней обнаружилась старая, написанная краской прямо на стене. В те времена, когда так еще было можно, в счастливые и наивные дни до винила, компьютерных резаков и плоттеров.

Интересно, что соседний магазин - цветочный. Не уверен, продают ли там бонсаи, но они точно есть в магазине флориста в одном-двух кварталах отсюда налево. И направо тоже. И много еще где, включая магазин Bonsai of Brooklyn, основанный в 1964 году, он тоже здесь недалеко. Не знаю, тот же он, что был когда-то по этому адресу, или нет, найти упоминаний не удалось. Наверное, у местных жителей зрение все же не совсем еще никуда, где любят покупать маленькие японские деревья, не самое подходящее место для "Оптики".

Хочу такое же на английском

Когда я был молодым лейтенантом, я, бывало, менял один наряд в патруле на три дежурства по Службе. Потому что ходить в патруль - удовольствие на любителя. Большого любителя. Дежурство тоже по-своему хорошо: сидеть с 7 утра в приемной генерала, отвечать на звонки, пропуска выписывать, докладывать... Уходить последним - все кабинеты опечатывать... Но патруль - это совсем другое. Особенно зимой.

Так вот, дежурил я сравнительно часто. И из моих дежурных обязанностей самая неприятная была - разговаривать по ЗАС. Это такой старинный телефонный аппарат без диска и кнопок, голос в котором звучит... Примерно как если собеседника окунуть головой в американский унитаз и заставить говорить. Хитрая аналоговая схема не то в самом аппарате, не то на узле связи, кодировала голос в набор высокочастотных колебаний со специфическим образом изменяемым спектром, и раскодировала обратно в звук, но с существенными потерями. Понять что-либо было сложно. И многие слова передавались по буквам, для чего под стеклом стола у меня лежала желтая бумажка - таблица из какого-то старинного военного пособия по радиосвязи. Подозреваю, что еще дореволюционного происхождения. За многие мои дежурства я зазубрил ее до отскакивания от зубов. Как сейчас помню:

- Подписал начальник группы ЭМС капитан Шатуровский. Какой группы? Диктую по буквам: Эхо, Михаил, Семен. Фамилия капитана? Шура, Анна, Татьяна, Ульяна, Роман, Ольга, Василий, Семен, Константин, Иван, Иван Краткий. Записали? Передал лейтенант...

И по-новой диктовать по буквам. После двух-трех телефонограмм язык начинал отваливаться. Но этот способ работал.

За 10 лет никак не запомню аналогичную английскую табличку. Каждый раз мучительно выдумываю.
A as in Apple. E as in Egg. N as in где? Я говорю то Nicolas, то Nose, то Norway, то Notary, то Number... Z as in Zebra. А S? Я налету заменяю Семена на Степана, но не всегда успеваю... И все руки не дойдут найти и распечатать общепринятый список.

Проблема еще и в том, что этих общепринятых тут внезапно, много. И, что самое обидное, ни один из перечисленных не похож полностью на то, что обычные люди используют в реальной жизни.